Комариный год

Сказки и рассказы селькупки Ирины, с. 50.
Комариный год
Рассказала: Карсавина Е. Н. Записал: Ириков С. И.

Чомбе́к / По строкам

О́ӄӄэр пая́лҗэга онҗ ӣт и́гап оромҗы́т.	Одна бабушка внука своего воспитала.
Кыба́ҷэт элаве́м няйва́тпэл лоз амба́т.	Родителей мальчика злой дух съел, его прозвали Иҗа – муравей.
Квэ́рат та́бэп И́җӓ–кы́җа.	Звали его Иджя-муравей.
О́ӄӄэр бар И́җӓ–кы́җа э́ндоп ме́мбат.	Один раз Иджя-муравей лук смастерил.
Аҗю́кан чэ́нча: – Аҗю́ка, мат Ҷа́гэбэл Маҷҷа́ронд квэ́лаге.	Бабушке сказал: – Бабушка, я к Сухой Старице пойду.
Нача́т ман элаве́м няйва́тпэл лоз амба́т.	Там моих родителей злой дух съел.
Аҗю́ка чу́рӽа, тытымба́ ҷэ́нҷэгу: – Аҗя́л, амба́л няйва́тпэдэл лоз ҷа́гэбэл Маҷҷа́рогэт амба́т.	Бабушка заплакала, стала отговаривать: – Отца твоего, мать твою злой дух в Сухой Старице съел.
Ыг квая́к туча́т.	Не ходи туда.
Ай кыба́ҷэ а̄ ӱнголҗэмбы́т аҗӱ́кап.	Но мальчик не послушался бабушки.
Кыба́ҷэ ту́ӽа кыге́нд, омнэмба́ кыба́ андо́нд.	Мальчик спустился к реке. Сел в долблёную лодочку.
Ҷа́җэмба Ҷа́гэбэл Маҷҷа́ронд.	Поехал в Сухую Старицу.
Тӧ́мба.	Приехал.
Ти̇-то онҗ кыба́ андо́гэт ҷа́җа.	Туда-сюда на своей лодочке ездит.
Няб куча́гэндо-то ти̇́лҗэрба, кыге́нд омнэмба́.	Утка-чирок откуда-то прилетела, на воду села.
Кыба́ҷэ э́ндэӽе ҷаҷэмба́т.	Мальчик выстрелил из лука.
Ква кэт па́ронд тока́лҗа.	Стрела в берег воткнулась.
Кыба́ҷэ кэт па́ронд медэмба́, орра́лбат онҗ квап, ни́гэлбат - канду́ннай а̄ ӱ́глешпа.	Мальчик к берегу пристал, схватил свою стрелу, тянет – никак не вытащить.
Кыба́ҷэ ҷара́ кыба́ андо́утэ, чальчо́лбат о́ӄӄэр то́бӽе кэт па́ронд, и́ӽыт квап – ква а́льча.	Мальчик вышел из лодки, на берег ступил одной ногой, потянул стрелу – стрела освободилась.
Чут па́ронд тоб роква́тпа.	Но к земле нога прилипла.
Канду́ннай кыба́ҷэ ӱ́голгу то́боп кэт па́роутэ а̄ тӓну́т.	Как ни старался мальчик оторвать ногу от берега, никак не получается.
Нынд няйва́тпэл лоз тӧ́мба.	Тут злой дух появился.
А́ндэлҗэмба.	Обрадовался.
Кадэмба́т: – Кэ, ман ҷыр фа э́я.	Сказал: «Э, моя ловушка счастливая!»
Лоз мыга́ӽе кат тока́лҗыт — ка́йнай ваҗь ча́ӈгва, тӓ́жэбэл.	Дух иголкой в лоб мальчика ткнул – мяса совсем нет, тощий.
Кыба́ҷэт то́бод ҷара́.	Нога мальчика освободилась.
Лоз панба́т кыба́ҷэп кватпа́ронд, хугулҗэ́ та́дрыт.	Дух вскинул мальчика на плечо, домой понёс.
Нача́т тытымба́ абэдэмбэгу́.	Там стал откармливать.
Кыба́ҷэн а́бсэп хогэлҗэ́шпадэт, мешпа́дэт, кыба́ҷэ а́бсэп кола́лҗэн хыпкле́шпат.	Мальчику еду черпают, суют, а мальчик еду в рукав прячет.
А лоз тӓрба́: кыба́ҷэ а́бсэп аве́шпат.	А дух думает: мальчик еду ест.
Лоз, кужа́т квэ́нэшпы маҗӧ́нд, кыба́ҷэп ту́шпэӽыт ма́ткэт.	Дух, когда уходил на охоту, мальчика закрывал дома.
Кунд ху́руп квадэ́шпэӽыт, ай па́ралбэӽа хуруга́лк.	Долго охотился. Но возвращался пустой.
О́ӄӄэр че́лгэт маҗӧ́нд ху́руҷэгу квая́шпы, арк.	Один день охотился, другой.
Кыба́ҷэ тӓрба́: «Ло́занан абс шӱнемба́.	Мальчик думает: «У духа еда кончилась.
Кужа́т на́гурумҗэл че́лгэт ка́йнай а̄ квалла́, ма́шэк абла́».	Если и на третий день не будет добычи, съест меня».
На́гурумҗэл че́лгэт лоз квэ́сса маҗӧ́нд ху́руҷэгу.	И на третий день дух пошёл на охоту.
Кыба́ҷэ ло́зэт нэ́лан ҷэ́нҷа: – Аҗя́т пур ай пеҗь ме́ка меле́лт – кве́җедэл хола́к ме́лебе, штоп ти̇ на́ӽе аурна́лт.	Мальчик дочерям духа говорит: «Сверло отца и его топор дайте мне – красивую ложку сделаю, чтобы вы из неё ели».
Шэд ло́зэт нэт пур ай пе́җеп тадэмба́дэт.	Две дочери духа принесли сверло и топор.
Кыба́ҷэ пу́рэӽе пу́рулҗэмбат ма́дап ай мо шуньҗе́утэ пахтэрна́ твел ма́доутэ.	Мальчик дверь сверлом просверлил и сквозь дырку выскочил из чума.
Катэ́ тӧв па́ронд хы́чимба, манэмба́т: парале́льҗешпа ли а̄ лоз?	Потом на лиственницу взобрался, посмотрел: не возвращается ли дух?
Ло́зэп а̄ конҗэрны́т.	Духа не видно.
Кыба́ҷэ тӧв па́роутэ элле́ тӱ́ӽа, шэ́рба твел ма́донд.	Мальчик спустился с дерева, вошёл в чум.
Кватпа́т ло́зэт нэ́лап.	Убил дочерей духа.
Шэ́лап маҗэмба́т, хаё́мд паӄэлба́т, по́тпат.	Языки, глаза вытащил, сварил.
Панба́т твел ма́ткэт ны́льҗик, штоп квэ́жэдэл лоз конҗэрны́т табла́п.	Положил в чуме так, чтобы голодный дух сразу мог увидеть их.
Кужа́т хы́чешпы тӧв па́ронд, наша́ӄэт орра́лбат ка́зэрап ай арк ти̇́гэл ху́руп, тадэмба́т табла́п ло́зэт нэл ка́монд.	Перед тем, как взобраться на дерево, поймал кедровку и клеста, внёс птиц в полог дочерей духа.
Тӧв па́ронд хы́чимба – тӧ́вел чи́бонд.	На лиственницу взобрался – на самую макушку.
Нача́т атэ́льҗемба.	Там притаился.
Лоз тӧ́мба.	Дух пришёл.
Ма́доп твел ма́догэт ҷанҗ нӧ́ӽыт.	Дверь чума настежь распахнул.
Ти̇́гэл ху́рула та́бэт нэт ка́могэт вашэ́җешпат, лоз тӓрба́: «На ман нэ́ла ха́нҗэрнат».	Птицы в пологе его дочерей летают, а дух думает: «Это дочери играют».
Лоз шэ́лап, ха́йлап конҗэрны́т, чек орра́лбле амба́т.	Дух языки и глаза увидел, скорей схватил и съел.
Ай ҷэ́нҷа: – Кайко кыба́ҷэт ӱр камҗэҗэ́лт? Мат а̄ ҷэ́нҷэӽак кватку́ та́бэп.	И говорит: «Это зачем жир мальчика разбрызгали? Я вам не говорил убивать его».
Тӧ́ӽа нэл ка́монд, нӧ́мбат.	Подошёл к пологу дочерей, открыл.
Ти̇́гэл ху́рула вашэ́җят та́бэт у́дод ы́логэт, ти̇́лҗэрбат твел ма́доутэ.	Птицы вспорхнули, шмыгнули под его руку, вылетели из чума.
Шэд нэд камо́гэт ипа́т.	Две дочери в пологе лежат.
Лоз тӓнэ́тэмба, на ме́мбат кыба́ҷэ.	Дух понял, что это сделал мальчик.
Тытымба́ пе́ргу та́бэп.	Стал искать его.
Коя́лҗэмбат вес, а̄ комба́т.	Вокруг обошёл – не нашёл.
А́льча мого́нд, кышкаха́йлап нушуньҗе́гэт то́голҗэмбат – о́ӄӄэр квэй э́я.	Лёг на спину, звёзды считает на небе – одна лишняя оказалась.
Тӧ́вел пар чи́бэгэт на кышкаха́й.	На самой верхушке лиственницы эта звезда.
Лоз кадэмба́т: – Кэ, таве́к таб! Нынд а́мда!	Дух сказал: «Э, вот он! Вот сидит!»
Лоз чомбе́җешпыт онҗ лыл-ва́җеп – таб чвэ́гея, чвэ́гея.	Дух вытягивает своё тело – оно тоньше, тоньше.
Урук чомбе́җит онҗ лыл-ваҗё́мд, шэ́гэтко э́җемба, ундо́ кыба́ҷэтко а̄ медэмба́ – ныльҗи́ пырг тӧв.	Сильно вытянул своё тело, в нитку превратил, но до мальчика не дотянулся, не достал, так высока лиственница.
Ло́зэт лыл–ваҗь, эла́лэмбле, элле́ ӱ́дэмба.	Тело духа, ослабнув, вниз опустилось.
– Аралҗига, мат тэка урук а̄ фаӈ э́як?	– Дедушка, я тебе сильно наскучил?
Фэ́шкэнҗлел.	Отдохни.
Лоз ка́ндарк лагэрна́, катэ́ чек чомбе́җя, ундо́ кыба́ҷэ най чек, табе́т таре́, вашэ́җя тӧ́вел пар чи́бэнд.	Дух чуть шевельнулся, потом быстро вытянулся, но мальчик ещё быстрее, будто белка, взлетел на самую верхушку лиственницы.
Катэ́ ны́льҗик кадэмба́т: – Ара́лҗэга, онҗ акт, онҗ хаё́мд, онҗ пуҗё́л – му́ндэк нӧ́лел: мат тэ́ка а́ктон а́льчлаге.	Потом так сказал: – Дедушка, рот свой, глаза свои, нос свой — всё растяни: я в рот твой упаду.
Лоз онҗ тӧ́вел ко́нҗэт кӧ́гэт а́льчемба мого́нд.	Дух у комля своей лиственницы упал на спину.
Онҗ акт, онҗ хаё́мд, онҗ пуҗё́мд поллага́ӽе чомбе́җит.	Рот свой, глаза свои, нос свой палкой растянул.
Кыба́ҷэ, тӱ́шпле, ма́дэрныт:	Мальчик, спускаясь, попросил:
– Аралҗига, ыг лагрет!	– Дедушка, не шевелись!
Умби́ мат са́быль а́льчлаге тэ́ка а́конд.	Сейчас я точно упаду тебе в рот.
Пахтра́ потпа́роутэ, пеҗьӽе́ паҗя́лбат та́бэн оло́мд.	Соскочил с дерева, топором отрубил ему голову.
Лыл-ваҗь най паҗя́лбат лага́тко, кэ́лбат.	Тело тоже разрубил на куски, разбросал.
Ло́зэт кӧ́дэл лы́утэ ме́мбат тӱп.	Из рёбрышек духа развёл костёр.
Паҗя́лбэл ло́зэт лыл–ва́җел лага́ла не́гэнд хо́корнат, не́гэнд та́кэлбат, ол лыл-ва́җет кӧ́гэт э́җемба.	А разрубленные куски тела духа вместе сползаются, вместе собираются, голова возле тела оказалась.
Кыба́ҷэ а̄ меӽы́т ло́зэт лыл-ва́җел лага́ланд не́гэнд оромгу́, кэ́лэмбат табла́п тӱнд.	Мальчик не дал кускам тела духа срастись, побросал их в огонь.
Тӱ амба́т.	Сжёг.
Ло́зэт лыл-ва́җеп тӱ кек а́мбат.	Тело духа сгорело в огне совсем.
Кужа́т лыл-ва́җеп тӱ амба́т, тӱ́утэ парк ҷанҗа́:	И когда оно кончилось, из огня крик послышался:
«Ши̇́вем ныӈка́тко э́җешпа, ши̇́вем хыба́тко э́җешпа – ныӈка́л пот э́җьла»!	«Мой пепел в комара превращается, моя зола в мошкару превращается — год пусть комариным будет!»
Катэ́ кыба́ҷэ кыба́ андо́л ватто́утэ хугулҗэ́ парале́льчемба.	Потом мальчик по лодочной дорожке домой вернулся.
Аҗӱ́кат уру́к чу́ра, таве́к тав чек ку́ла.	Бабушка его сильно плачет, вот-вот умрёт.
Кыбаҷэ кадэмбат:	Мальчик сказал:
– Аҗӱ́ка, кайко́ тат чу́ранд?	– Бабушка, зачем ты плачешь?
Мат кватпа́м няйва́тпэдэл ло́зэп, код амба́т ман элаве́м, тӱ амба́т та́бэп.	Ведь я убил злого духа, который съел моих родителей, огнём сжёг его.

Чу́мэл җӓре́

Оккэр паялҗига оромҗит онҗ ӓт игап. Кыбаҷэт эл – авем няйватпэл лоз амбат. Квэрат табэп Иҗа – кыҗа. Оккэр бар Иҗа – кыҗа эндоп мембат. Аҗукан чэнча: – Аҗӱка, мат ҷагэбэл Маччаронд квэлаге. Начат ман эл-авем няйватпэл лоз амбат. Аҗӱка чурха, тытымба ҷэнчэгу: – Аҗал тан, амбал тан няйватпэдэл лоз ҷагэбэл Маччарогэт амбат. Ыг кваяк тучат. Ай кыбаҷэ а̄ юнголҗембыт аҗӱкап. Мальчик туӽа кыгенд, омнэмба кыба андонд. Чаҗэмба Чагэбэл Маччаронд. Тёмба. Ты- то онҗ кыба андогэт чаҗа. Няб кучагэндо-то тbлҗэрба,кыгенд омнэмба. Кыбаҷэ эндохе ҷаҷэмбат. Ква кэт паронд токалҗа. Кыбаҷэ кэт паронд мидымба, орралбат онҗ квап, нигэлбат-кандуннай а̄ ӱглешпа. Кыбаҷэ ҷара кыба андоутэ, чэльчӧлбат оккэр тобхе кэт паронд, иӽыт квап – ква альча. Чут паронд тоб рокватпа. Кандуннай кыбачэ ӱголгу тобоп кэт пароутэ а̄ танут. Нынд няйватпэл лоз тӧмба. Андэлба. Кадэмбат: – Кэ, ман чыр фа эя. Лоз мыгахе кат токалҗыт — кайнай ваҗь чангва, тэҗэбэл. Кыбачэт тобод ҷара. Лоз панбат кыбачэп кватпаронд, хугулҗэ тадрыт. Начат тытымба абэдэмбэгу. Кыбаҷэн абсэп хогэлҗэшпадэт, мешпадэт, кыбаҷэ апсэп колалҗэн хыпклешпат. А лоз тэрба: кыбачэ апсэп авешпат. Лоз, кужат квэнэшпы маҗӧнд, кыбаҷэп тушпыхыт маткэт. Кунд хуруп квадэшпыхыт, ай паралбыӽа хуругалк. Оккэр челгэт маҗӧнд хуруҷэгу кваяшпы, арк. Кыбачэ тэрба: «Лозанан абс шунемба. Кужат нагурумҗэл челгэт кайнай а̄ квалла, машек абла». Нагурумҗэл челгэт лоз квэсса маҗӧнд хуруҷэгу. Кыбаҷэ лозат нэлан ҷэнча: – Пур аҗэт ай пеҗь табэт мелелт мека – квеҗедэл холак мелебе, штоп тb наӽе аурналт. Шед лозат нэ тадэмбадэт пур ай пеҗэп. Кыбаҷэ пурэхе пурулҗэмбат мадап ай мо шуньҗеутэ пахтэрна твел мадоутэ. Катэ тёв паронд хычимба, манэмбат: паралельҗешпа ли а̄ лоз? Лозэп а̄ конҗэрныт. Кыбачэ тёв пароутэ элле тӱӽа, шэрба твел мадонд. Кватпат лозат нэлап. Шэлап маҗембат, хаёмд пакэлбат, потпат. Панбат твел маткэт ныльҗик, штоп квэжедэл лоз конҗэрныт таблап. Кужат хычешпы тёв паронд, нашакыт орралбат казырап ай арк тигэл хуруп, тадэмбат таблап лозэт нэл камонд. Тёв паронд хычимба – тёвел чибонд. Начат атэльҗимба. Лоз тӧмба. Мадоп твел мадогэт чанҗ нӧхыт. Тӣгел хурула табэт нэт камогэт вашэҗешпат, лоз тэрба: «На ман нэла ханҗэрнат». Лоз шелап, хайлап конҗэрныт, чек орралбле амбат. Ай чэнча: – Кайко кыбачэт ӱр камҗэҗэлт? Мат а̄ ҷэнҷэӽак кватку табып. Тёӽа нэл камонд, нӧмбат. Тӣгэл хурула вашэҗат табэт удод ылогэт, тӣлҗэрбат твел мадоутэ. Шэд нэд камогэт ипат. Лоз танэтэмба, на мембат кыбаҷэ, тытымба пергу табэп. Койялҗэмбат вес, а̄ комбат. Альча могонд, тоголҗэмбат кышкахайлап нушуньҗегэт – оккэр лишний эйя. Тӧвел пар чибэгэт на кышкахай. Лоз кадэмбат: – Кэ,тавек таб! Нынд амда! Лоз чёмбеҗешпыт онҗ лыл-ваҗеп – таб чвэгея, чвэгея. Урук чёмбеҗит онҗ лыл-ваҗёмд, шэгэтко эҗимба, ундо кыбачэтко а̄ мидымба – ныльҗи пырг тӧв. Лозат лыл – ваҗь, элалэмбле, элле ӱдэмба. – Аралҗига, мат тэка урук а̄ фан эяк? Фэшкэнҗлел. Лоз кандарк лагэрна, катэ чек чӧмбеҗя,ундо кыбаҷэ най чек, кандук табек, вашэҗа тӧвел пар чибэнд. Катэ ныльҗик кадэмбат: – Аралҗига, акт онҗ, хайёмд онҗ, пуҗёл онҗ – нӧлел вес: мат тэка актон альчлаге. Лоз онҗ тӧвел конҗэн кӧгэт альчимба могонд. Акт онҗ, хаӧмд онҗ, пуҗӧмд онҗ поллагахе чӧмбеҗит. Кыбаҷэ, тӱшпле, мадырныт: – Аралҗига, ыг лагрет! Омби мат сабыль альчлаге тэка аконд. Пахтра потпароутэ, пеҗьхе паҗалбат табэн оломд. Лыл-ваҗь най паҗалбат лагатко, кэлбат. Лозат кӧдэл лыутэ мембат тӱп. Паҗалбэл лозат лыл – ваҗел лагала негэнд хокорнат, негэнд такэлбат, ол лыл-ваҗет кӧгэт ӄҗемба. Кыбачэ а̄ меӽыт лозат лыл-ваҗел лагаланд негэнд оромгу, кэлэмбат табэп тӱнд. Тӱ амбат. Лозат лыл-ваҗеп тӱ кек амбат. Кужат лыл-ваҗеп тӱ амбат, тӱутэ парк ҷанҗа: «Ман шив нынкатко эҗешпа, ман шив хыбатко эҗешпа – нынкал пот эҗла»! Катэ кыбаҷэ кыба андол ваттоутэ хугулҗэ паралельчимба. Аҗӱка табэт урук чура, тавек тав чек кула. Кыбаҷэ кадэмбат: – Аҗӱка, кайко тат чуранд? Мат кватпам няйватпэдэл лозап, код амбат ман эл-авем, тӱ амбат табэп.

По-русски

Одна бабушка внука своего воспитала. Родителей мальчика злой дух съел, его прозвали Иҗа – муравей. Один раз Иҗа-муравей лук смастерил. Бабушке сказал: «Бабушка, я к Сухой Старице пойду. Там моих родителей злой дух съел». Бабушка заплакала, стала отговаривать: – Отца твоего, мать твою злой дух в Сухой Старице съел. Не ходи туда. Но мальчик не послушался бабушки. Мальчик спустился к реке. Сел в долблёную лодочку. Поехал в Сухую Старицу. Приехал. Туда-сюда на своей лодочке ездит. Утка-чирок откуда-то прилетела, на воду села. Мальчик выстрелил из лука. Стрела в берег воткнулась. Мальчик к берегу пристал, схватил свою стрелу, тянет – никак не вытащить. Мальчик вышел из лодки, на берег ступил одной ногой, потянул стрелу – стрела освободилась. Но к земле нога прилипла. Как ни старался мальчик оторвать ногу от берега, никак не получается. Тут злой дух появился. Обрадовался. Сказал: «Э, моя ловушка счастливая!» Дух иголкой в лоб мальчика ткнул – мяса совсем нет, тощий. Нога мальчика освободилась. Дух вскинул мальчика на плечо, домой понёс. Там стал откармливать. Мальчику еду черпают, суют, а мальчик еду в рукав прячет. А дух думает: мальчик еду ест. Дух, когда уходил на охоту, мальчика закрывал дома. Долго охотился. Но возвращался пустой. Один день охотился, другой. Мальчик думает: «У духа еда кончилась. Если и на третий день не будет добычи, съест меня». И на третий день дух пошёл на охоту. Мальчик дочерям духа говорит: «Сверло отца и его топор дайте мне – красивую ложку сделаю, чтобы вы из неё ели». Две дочери духа принесли сверло и топор. Мальчик дверь сверлом просверлил и сквозь дырку выскочил из чума. Потом на лиственницу взобрался, посмотрел: не возвращается ли дух? Духа не видно. Мальчик спустился с дерева, вошёл в чум. Убил дочерей духа. Языки, глаза вытащил, сварил. Положил в чуме так, чтобы голодный дух сразу мог увидеть их. Перед тем, как взобраться на дерево, поймал кедровку и клеста, внёс птиц в полог дочерей духа. На лиственницу взобрался – на самую макушку. Там притаился. Дух пришёл, дверь чума настежь распахнул. Птицы в пологе его дочерей летают, а дух думает: «Это дочери играют». Дух языки и глаза увидел, скорей схватил и съел. И говорит: «Это зачем жир мальчика разбрызгали? Я вам не говорил убивать его». Подошёл к пологу дочерей, открыл. Птицы вспорхнули, шмыгнули под его руку, вылетели из чума. Две дочери в пологе лежат. Дух понял, что это сделал мальчик. Стал искать его. Вокруг обошёл – не нашёл. Лёг на спину, звёзды считает на небе – одна лишняя оказалась. На самой верхушке лиственницы эта звезда. Дух сказал: «Э, вот он! Вот сидит!» Дух вытягивает своё тело – оно тоньше, тоньше. Сильно вытянул своё тело, в нитку превратил, но до мальчика не дотянулся, не достал, так высока лиственница. Тело духа, ослабнув, вниз опустилось. – Дедушка, я тебе сильно наскучил? Отдохни. Дух чуть шевельнулся, потом быстро вытянулся, но мальчик ещё быстрее, будто белка, взлетел на самую верхушку лиственницы. Потом так сказал: – Дедушка, рот свой, глаза свои, нос свой — всё растяни: я в рот твой упаду. Дух у комля своей лиственницы упал на спину. Рот свой, глаза свои, нос свой палкой растянул. Мальчик, спускаясь, попросил: – Дедушка, не шевелись! Сейчас я точно упаду тебе в рот. Соскочил с дерева, топором отрубил ему голову. Тело тоже разрубил на куски, разбросал. Из рёбрышек духа развёл костёр. А разрубленные куски тела духа вместе сползаются, вместе собираются, голова возле тела оказалась. Мальчик не дал кускам тела духа срастись, побросал их в огонь. Сжёг. Тело духа сгорело в огне совсем. И когда оно кончилось, из огня крик послышался: «Мой пепел в комара превращается, моя зола в мошкару превращается — год пусть комариным будет!» Потом мальчик по лодочной дорожке домой вернулся. Бабушка его сильно плачет, вот-вот умрёт. Мальчик сказал: – Бабушка, зачем ты плачешь? Ведь я убил злого духа, который съел моих родителей, огнём сжёг его.