Ман аҗю́кам — Моя бабушка (по отцу) (СНС)

Сказки нарымских селькупов, стр. (перевод: с. ).
Ман аҗю́кам — Моя бабушка (по отцу)

Чомбе́к / По строкам

Моя бабушка раньше ходила на белку охотиться.	Ман аҗюкам уго́т табечле кваяккумба.
Бабушка уходила из деревни и ребенка везла с собой в берестяной зыбке на нарте.	Аҗюка эдэутэ кваяккумба и кыбаӈут твёл чеборыт ӈанҗэ ӯгулгут.
Ребенок обмочится, она сухие гнилушки туда (в люльку) насыплет, мокрые гнилушки выбросит.	Кыбаӈуп ӄюжла, чарыбыл пурыл бӧ пӯналчкут натидэли, нялал пурыл бӧ тэ ӈотталгут.
Она весь день идет, нарту тащит.	Табы чолҗомб чӓҗкук, канҗбмд ӯгулгут.
Ночь настанет, надо ночевать, дрова нарубить, огонь разжечь, какую-нибудь крупу сварить, чай согреть.	Пет медыла, нӓда шэӈӈугу, пӧп паҗялгу, тӯп чадыгу, ӈальмел курпап пӧтку, чай потчэгу.
Она с мужем ходила, с дедушкой моим они ночевали, шли вперед весь день, черканы ставили, на белку охотились.	Таб арандэ ӈваямба, энэкандэ шэӈӈлаӈ, няннэ чолҗомб чӓҗлаӈ ладачаӈ табечаӈ.
На лыжах шли муж, жена, ребенок в берестяной люльке лежал.	Тольҗе чӓҗаӈ ара, пая кыбаӈуп твёл чеббгыт эппа.
Моя бабушка рассказывала:	Ман аҗюкам кадэшпыкук:
В землянках давным-давно жили люди.	"Чул караморыт кундаӈӈын ӣр варгымбадыт ӈӯла.
Пола не было, два колышка воткнут, на них доску положат, спят, такая койка.	Алдыббды нету, шэды чакка машкэлҗлаге, нат парбнд пӧп палладэ, ӄондэквадыт, ныльҗи кӧпт.
В середине землянки огонь горит.	Карамот ӈырыт тӯ чадымба.
Наверху отверстие, туда дым выходит.	Эннэ нӧмба, начидэли ӈашӈб чанҗэнда.
Эти древние люди умерли, землянка их осталась на берегу.	На ӄӯла ӣрал кӯла ӈӯмбадыт, чул карамбды ӈалымба кыт тӧпӈыт.
Река весной затопит берег, берег обрушится, а там карамо и котелок стоит.	Кы ӧдыт ӈэп ӈетткут, ӈэм ныҗэшпат, начат карамо и ӈвэльҗи чоча".

Чу́мэл җӓре́

Ман аҗюкам уго́т табечле кваяккумба.
Аҗюка эдэутэ кваяккумба и кыбаӈут твёл чеборыт ӈанҗэ ӯгулгут.
Кыбаӈуп ӄюжла, чарыбыл пурыл бӧ пӯналчкут натидэли, нялал пурыл бӧ тэ ӈотталгут.
Табы чолҗомб чӓҗкук, канҗбмд ӯгулгут.
Пет медыла, нӓда шэӈӈугу, пӧп паҗялгу, тӯп чадыгу, ӈальмел курпап пӧтку, чай потчэгу.
Таб арандэ ӈваямба, энэкандэ шэӈӈлаӈ, няннэ чолҗомб чӓҗлаӈ ладачаӈ табечаӈ.
Тольҗе чӓҗаӈ ара, пая кыбаӈуп твёл чеббгыт эппа.
Ман аҗюкам кадэшпыкук:
"Чул караморыт кундаӈӈын ӣр варгымбадыт ӈӯла.
Алдыббды нету, шэды чакка машкэлҗлаге, нат парбнд пӧп палладэ, ӄондэквадыт, ныльҗи кӧпт.
Карамбт ӈырыт тӯ чадымба.
Эннэ нӧмба, начидэли ӈашӈб чанҗэнда.
На ӄӯла ӣрал кӯла ӈӯмбадыт, чул карамбды ӈалымба кыт тӧпӈыт.
Кы ӧдыт ӈэп ӈетткут, ӈэм ныҗэшпат, начат карамо и ӈвэльҗи чоча".

По-русски

Моя бабушка раньше ходила на белку охотиться.
Бабушка уходила из деревни и ребенка везла с собой в берестяной зыбке на нарте.
Ребенок обмочится, она сухие гнилушки туда (в люльку) насыплет, мокрые гнилушки выбросит.
Она весь день идет, нарту тащит.
Ночь настанет, надо ночевать, дрова нарубить, огонь разжечь, какую-нибудь крупу сварить, чай согреть.
Она с мужем ходила, с дедушкой моим они ночевали, шли вперед весь день, черканы ставили, на белку охотились.
На лыжах шли муж, жена, ребенок в берестяной люльке лежал.
Моя бабушка рассказывала:
В землянках давным-давно жили люди.
Пола не было, два колышка воткнут, на них доску положат, спят, такая койка.
В середине землянки огонь горит.
Наверху отверстие, туда дым выходит.
Эти древние люди умерли, землянка их осталась на берегу.
Река весной затопит берег, берег обрушится, а там карамо и котелок стоит.